ДЕРЕВЕНСКИЕ БУДНИ

Мог ли я раньше подумать, что в моей жизни может наступить длительный период жизни в деревне. Оказывается, в жизни все непредсказуемо. Великая Отечественная война круто изменила наш обычный уклад. С конца 1941-го по ноябрь 1943 года, эвакуировавшись из Ленинграда в Ярославскую область – родные места моих родителей, мне пришлось на себе испытать все тяготы деревенской жизни, которые проходили в период войны.

Ведь жизнь в большом городе очень отличается от жизни в деревне, тем более что я был один без родителей и мало что-либо успел увидеть в жизни. И все же в свои четырнадцать лет я уже был самостоятельным подростком, видимо на это повлияла преждевременная смерть моего отца и начало войны.

По приезду в Ярославскую область я стал проживать в деревне Сысоево, Некоузского района у своей родной тети Гамазиной Зинаиды Ивановны вместе с ее многочисленной семьей.

Работы было много, надо было обрабатывать свой огород, а это 50 соток земли, ухаживать за скотом, заготавливать дрова. Одновременно с этим мне активно приходилось работать и в колхозе «Аврора», на лошади пахать и боронить поля, работать на сенокосе, а в зимнее время – на лесозаготовках. Вблизи этой деревни находилась деревня Дор, где проживал мой родной дядя, Седов Иван Петрович с супругой которых я часто навещал. Это были замечательные люди с большим жизненным опытом, которые мне очень помогли советами и заботой в это трудное для меня время. Их дети стали хорошими людьми. Сын Анатолий, полковник в отставке проживает в Москве, дочери Надя и Валя живут в городе Рыбинск. Но главное то, что каждому из них идет девятый десяток лет – это яркий пример долголетия.

Деревня Дор – мое родное место. Так получилось, что мои родители до 1920 года проживали в этих местах, а затем переехали жить в Ленинград. Иногда в летнее время они приезжали в деревню – так легче было прожить, ибо у них уже родились в 1921 мой брат Николай и Василий в 1923 году. Мама мне рассказывала, что я родился в поле, во время жатвы. Это произошло 11 августа 1926 года.

Итак, проживая в деревне, я постигал обычаи и хлопоты деревенской жизни. Видимо, находясь под их впечатлением, я продолжал вести свой дневник, который веду с первого дня начала войны. Записывал особо заинтересовавшие меня события, и особенно события, которые происходили на фронтах войны. Время шло и жизнь продолжалась.

Весной 1942 года, совершенно неожиданно для меня, тетя Зина с особой осторожностью завела со мной разговор и предложила стать пастухом 26 деревенских коров, пояснив, что по окончании сезона я получу приличный заработок,  и при этом хозяева коров будут обеспечивать меня питанием. Это предложение меня вполне устраивало, и я дал согласие на эту работу. Общим собранием я был принят. Так началась моя новая жизнь. Пастух в деревне – особая фигура и представляет особое значение. Ведь корова для каждого колхозника имела особую ценность – это была кормилица для каждой многодетной семьи, поэтому и к пастуху относились с особым вниманием, заботой и даже любовью.

Конечно, в жизни мне приходилось видеть коров и пастухов, и все же я не представлял, что это довольно изнурительный  и нелегкий труд. Ведь с ранней весны и до глубокой осени, с восхода и до захода надо находиться в поле. И это ежедневно, без выходных и скидок на болезни. Чтобы понять – это надо испытать.

Разве можно было все эти трудности преодолеть, если не обладать особой волей, трудоспособностью и настроем? Такие слова как «не могу», «не хочу» тогда не входили в мой лексикон, впрочем, как и у всех жителей деревни. Чтобы освоить новую профессию, я вошел в общение  с другими пастухами соседних деревень. Они научили меня владеть кнутом и дудкой – необходимыми инструментами пастуха.

Я все быстро освоил, и все жители деревни очень удивились моему перевоплощению, ведь для них я еще был городским пацаном и вдруг стал заядлым пастухом. Мне это было особенно приятно, что я не подвел оказанное мне доверие. И они старались мне угодить во всем, по утрам кормили меня творожным пирогом, ну а молока я мог выпить сколько хотел. Эта привычка осталась у меня и по сей день.

По окончании сезона где-то в октябре-ноябре1942 года, я действительно получил приличную зарплату, что мог купить казу, тем более что из Ленинграда приехала моя мама, и этот подарок был ей очень кстати. При этом я получил много картофеля, зерна, и ей хватило на долгое время, и она вспоминала меня добрым словом, когда я ушел в армию.

Кажется, после такого труда можно было сделать передышку, но правление колхоза предложило мне новую работу – стать конюхом, а точнее молодняка в количестве двенадцати лошадок. И снова с утра  и до вечера надо было ухаживать за ними, кормить, поить, убирать конюшню. Конечно, было трудно, но шла война, где было еще труднее.  И все же эти трудности нельзя сравнить с теми, что меня ожидали впереди.

В начале зимы 1942 года вместе с другими ребятами я был направлен на лесозаготовки дров для государства. Уезжали в леса на два месяца, жили в бараках, питались скромно, основным продуктом была картошка. Работа в лесу по заготовке дров – довольно тяжелая, требующая особой осторожности, внимания и навыков, которых у нас не было. Дерево надо было подрубить топором и ручной пилой спилить, а затем срубить сучья, распилить дерево и на лошади вывезти на окраину леса. Малейшая неосторожность и небрежность часто приводила к несчастным случаям.

Осенью 43-го эта изнурительная работа прекратилась, ибо я получил повестку из райвоенкомата о явке на призывной пункт. После прохождения небольших сборов 10 ноября1943 года я получил повестку о призыве в армию.

Меня и таких же 17-летних парней провожала вся деревня, была моя мама и даже моя девушка Лена, с которой я познакомился, она тоже была эвакуирована из Ленинграда. Проводы были очень торжественными, но и печальными, и многие плакали. Ведь война была в самом разгаре, уже были и похоронки, возвращались раненые. Дядя Ваня получил известие о гибели на фронте своего сына Седова Федора, моего крестного. И, конечно, это не могло повлиять на наши проводы, ибо никто не мог предсказать, как сложатся наши судьбы. Правда, я помню, что одна цыганка-молдаванка гадала маме, что ее три сына вернутся с войны целыми и невредимыми, и что всю жизнь она будет жить с младшим сыном, то есть со мною. Так и произошло в нашей жизни. Все мы вернулись домой и мама жила со мною до конца своих дней.

Правда, домой я вернулся только через 10 лет, в мае 1951 года. По приезду в Ленинград мне пришлось пережить много тяжелых и печальных известий. В блокаду Ленинграда умерли многие мои школьные товарищи, от голода умерли все соседи по нашей коммунальной квартире. Так же не вернулись с фронта мои земляки, с которыми я призывался осенью 1943 года.

Такова была плата за нашу Победу над фашистской Германией.

Седов Сергей Александрович

Редакция газеты «Сертолово и окрестности» благодарит Сергея Александровича за  предоставленный очерк из книги «За жизнь надо бороться».