История о том, как ярцевский пастушок Серёжа Егоров стал руководителем ГУЛАГа
История репрессий и тех, кто принимал в них участие — тема из разряда «непопулярных». Наша страна до сих пор стыдится признать преступлением тот факт, что в течение многих лет сталинское государство уничтожало своих граждан без суда, без права на защиту: когда людей забирали «по лимитам» и расстреливали, чтобы «перевыполнить план».
Репрессии не обошли стороной и Ярцево — десятки наших земляков были казнены в подвалах смоленского НКВД и закопаны под Катынью, сотни людей отправились в лагеря.
Разумеется, среди ярцевчан были не только жертвы репрессий. Были и те, кто активно в них участвовал — и даже те, кому ГУЛАГ обеспечил карьеру!
Шёл 1905-й год — год первой русской революции. В Ярцеве, как всегда, было неспокойно: на фабрике шли забастовки, ткачи бунтовали против властей. Правда, в семье ткача Егора Егорова было не до забастовок. У него в этом году родился сын Серёжа и ему, наоборот — было интересно работать, а не бастовать…
Так, в неспокойное время, 11 июля 1905 года в простой семье ярцевских пролетариев родился Сергей Егоров. И если бы ткачу Егору кто-то сказал, что через полвека его сын будет командовать крупнейшей в мире тюремной системой, он точно не поверил бы…
Сергей ЕгоровШли годы. Серёжа Егоров бегал по задворкам фабричных казарм, а страна сломя голову металась от одной революции к другой. Когда в Петрограде большевики взяли власть, младший Егоров учился в школе. Тогда она называлась «Ярцевской трудовой школой первой ступени», её он и закончил в 1919 году. К слову, сохранилась и школа, и её здание. Бывшая «школа 1 ступени» — это нынешняя 2-я средняя школа. Она теперь называется иначе и находится в новом здании, а вообще-то её биография идёт с 1880 года, когда в Ярцеве открыли двухклассное училище. Прежнее здание школы стоит и поныне — это старинная пристройка к зданию машзавода на перекрёстке Ленинской и Луначарского. Вот там, в этом самом здании, и учился будущий деятель ГУЛАГа.
В 1919 году Сергей Егоров окончил школу и стал решать — кем быть? Сразу после школы он работал пастухом, нанимался к кулакам в деревню Юшино (это возле нынешней станции Присельская). Пас коров, а заодно проходил первые уроки нелёгкой взрослой жизни.
Время тогда было «весёлое». Это только в советских учебниках писали, что на Смоленщине не было Гражданской войны. Ещё как была! Вокруг Ярцева, по всему Духовщинскому уезду гонялись друг за другом отряды Красной гвардии и анархистов-дезертиров, шайки «зелёных» под началом атаманов Оберона, Кулешова, братьев Жигаловых. Бывший учитель Ковалёв объявил себя «бароном Кишем» и громил коммунистов в окрестностях. Его соратник по кличке «Серебряный» даже захватывал Духовщину и умудрился на пару недель свергнуть там Советскую власть.
В итоге, конечно, «красные» одержали верх, потому что у них была лучше организация. И так сложилось, что ещё подростком Сергей Егоров оказался на стороне «красных». В 1920-м году он работал переписчиком в уездной комиссии по борьбе с дезертирами. Тогда и произошло его первое знакомство с практикой допросов, расстрелов и прочих «специальных мероприятий». В те годы люди не церемонились, если требовалось «пустить в расход» десяток-другой классовых врагов. Гражданская война — она вообще не имеет правил, в том числе и моральных.
Когда на Смоленщине с бандами было покончено, Егоров снова остался без работы. Некоторое время он помыкался в должности курьера райпотребсоюза, а потом, как и большинство ярцевчан, отправился работать на фабрику. Сначала работал учеником столяра прядильно-ткацкой фабрики, потом — младшим техником государственно-кооперативного строительства. Но тогда наша фабрика дышала на ладан (она вообще чуть не закрылась, её спас Куйбышев, который лично приезжал в Ярцево). В общем, как и в наши дни — работы не было и все потянулись в Москву. Поехал и Егоров…
В Москве 18-летний парень устроился учеником красковара на «Трёхгорную мануфактуру». Он быстро сообразил, что теперь, если хочешь расти вверх, то надо быть «политически грамотным». И поэтому в 1924 году он вступил в коммунистическую партию. Как оказалось, не напрасно…
В партии его приметили и отправили учиться: сначала Егоров окончил 5 классов мануфактурно-технического училища, потом прошёл стажировку в химической лаборатории. Для вчерашнего пастуха это был успех.
И снова партия дала ему «толчок» — молодого сообразительного пролетария, потомственного рабочего Сергея Егорова, к тому же партийного, направили в Московский хлопчатобумажный техникум, причём сразу преподавателем. Попутно он учился в химико-технологическом институте. Получив диплом, Егоров пошёл в аспирантуру.
Возможно, он стал бы выдающимся химиком и изобретателем, но тут партия дала ему новое направление. В 1932 году из института его перевели в академию имени Ворошилова (сейчас это академия Генштаба). Там он тоже преподавал химию, но в несколько другом роде — академия-то была военная…
А потом начался сталинский «Большой террор». Как наш земляк миновал репрессий — неизвестно. Зато понятно, как он оказался на работе в ЦК партии. В 1937 — 38 годах почти всех сотрудников ЦК ВКП(б) пропустили через сито арестов и многих перестреляли, так что образовалось много вакантных мест. На эти вакантные места партия выдвигала проверенных новых людей. И когда решали, кого назначить в промышленный отдел ЦК, то вспомнили о надёжном партийном химике, потомственном пролетарии Сергее Егорове.
И снова — неожиданный поворот. Только-только Егоров освоился с ролью партийного аппаратчика, как ему дают новый «фронт работ». Совершенно новый…
Егорова отправляют на работу в НКВД. Причём не просто в НКВД, а в Главное управление лагерей и мест заключения, в печальной известный ГУЛАГ. Ему было присвоено звание старшего майора госбезопасности (это звание соответствовало полковнику). В марте 1939 года он становится заместителем начальника ГУЛАГа.
В НКВД Сергей Егоров быстро пошёл вверх по служебной лестнице. В октябре 1939 года его назначили заместителем начальника «Дальстроя» — одного из крупнейших подразделений ГУЛАГа, которое фактически построило всю промышленность Дальнего Востока. Колыма, Магадан — всё это как раз «Дальстрой». Руководя лагерями, Егоров заработал Знак Почета и орден Трудового Красного Знамени.
На этой должности он проработал и всю войну: руководил добычей золота и минералов, освоением Колымы, разработкой месторождений олова. В общем, всеми работами, где был задействован рабский труд тысяч заключённых. Тыловая лагерная работа у него шла успешно: недаром в 1943 году он получил орден Ленина и звание комиссара госбезопасности (соответствующее генеральскому), а потом и второй орден Трудового Красного Знамени.
В 1945 году Егоров стал генерал-майором и начальником Спецметуправления (в этом подразделении заключенные добывали руду драгоценных и редких металлов), а заодно — заместителем начальника Главного управления лагерей горно-металлургической промышленности. Потом он работал на руководящих должностях в управлении по разведке месторождений цветных и редких металлов МВД СССР. Все эти названия, на первый взгляд безликие, на самом деле говорят многое. Судя по местам службы Егорова, он был непосредственно причастен к советской ядерной программе, точнее — к добыче урана. Известно, что уран копали заключённые — например, в Бутугычаге, прозванном «Долиной смерти», зеки голыми руками добывали урановую руду. Всё это — дело «Дальстроя» и его смежных организаций, которыми в разное время руководил ярцевчанин Сергей Егоров. Видимо, за это в 1949 году ему повесили орден Красной Звезды.
В 1953 году умер Сталин, вскоре был арестован и расстрелян Берия. Снова произошла смена многих руководящих кадров. В 1954 году Егоров успел поработать даже заместителем министра внутренних дел СССР.
Этот же год принёс ему «чёрную» славу жестокого подавителя восстания политических заключённых в Кенгире. Эти события Солженицын подробно описал в своём «Архипелаге».
Это было летом 1954 года в Степном лагере на территории Казахстана. Измученные произволом начальства и беспределом со стороны уголовников, политические заключенные подняли восстание и захватили лагерь. Они требовали, чтобы к ним приехала правительственная комиссия для восстановления справедливости. Но вместо комиссии в Кенгир приехал заместитель министра Сергей Егоров, а с ним — более полутора тысяч солдат и танки. 26 июня эти танки пошли на лагерь и гусеницами давили безоружных людей, в том числе женщин. Официально погибли десятки, по воспоминаниям очевидцев — сотни.
Жестокость Егорова оценили и назначили его на высшую лагерную должность: с 1954 по 1956 год он был начальником ГУЛАГа МВД СССР. Это был самый пик его карьеры.
Впоследствии, однако, его карьера пошла на убыль — начальников «сталинского призыва» отправляли на покой. В 1956-м году Егорова отправили руководить Управлением МВД Московской области, а потом вообще «задвинули на задворки» — с 1957 года он тихо и спокойно служил заместителем начальника Московского округа ПВО.
Генерал-майор Сергей Егоров умер 3 июля 1959 года. Его похоронили со всеми почестями на Новодевичьем кладбище.
P.S. Историки до сих пор не знают, сколько людей осталось лежать в безымянных могилах ГУЛАГа, в урановых рудниках, в карьерах ударных строек. Среди них были и репрессированные ярцевчане: как все заключённые, они трепетали перед всесильным комиссаром госбезопасности, который мог запросто послать их на смерть. Вряд ли в этом грозном человеке можно было узнать Серёжу Егорова, бывшего пастуха из деревни Юшино…
