«Просадка» национального рынка по таким показателям как сокращение ВВП, темпы роста безработицы и динамика индекса промышленного производства оказалась сравнительно неглубокой. Если, например, в Германии индекс промышленного производства в наиболее тяжелый период падал до 75% по сравнению с соответствующим месяцем 2019 года, а в Великобритании – до 69,4%, то в России – всего до 90,4%. Безработица в Канаде показывала месячный прирост до 8,3%, в США – до 11,1%, тогда как в РФ – до 1,6%.
Несмотря на то, что на меры государственной поддержки было выделено уже более 4 триллионов рублей, Россия вошла в число аутсайдеров по отношению объема мер поддержки к национальному ВВП. Общая стоимость стимулирующих мер составила 2,9% от ВВП, тогда как, например, в Германии – 40,9%, в Италии – 37,5%, в Японии – 35,4%.
«…Большие объемы [государственной] поддержки сочетаются с меньшими фактическими и прогнозируемыми негативными последствиями кризиса. Данный факт, с одной стороны, может служить косвенным свидетельством рациональности и результативности принимаемых антикризисных мер, с другой – являться следствием того, что правительства менее пострадавших стран имеют возможность задействовать для противодействия кризису большие объемы ресурсов», – отмечают исследователи.
«При условии, что второй волны пандемии не произойдет, в 2021 году российский ВВП прибавит около 2,8%. Тревожным сигналом можно считать повторный рост заболеваемости COVID-19, который в данный момент наблюдается в Израиле, отдельных областях Китая, Испании, однако пока эпидемические вспышки носят скорее разрозненный, единичный характер, нежели системный, поэтому сценарий V-образного восстановления темпов роста мировой экономики мы на данный момент рассматриваем как базовый», – комментирует Алексей Фомичев, коммерческий директор Coface Россия.
