Екатерина Гусева о новых проектах, необычных актёрских навыках и «Бригаде»
18 мая на телеканале «Россия 1» начался показ многосерийной остросюжетной мелодрамы «Разбитое зеркало», главную роль в которой исполнила актриса театра и кино Екатерина Гусева. В эксклюзивном интервью RT Гусева поделилась интересными историями со съёмок проекта. Кроме того, актриса рассказала о своём отношении к сверхъестественному, перечислила полученные благодаря кинопроизводству необычные навыки и вспомнила обстоятельства работы над легендарным сериалом «Бригада».
— Какое впечатление на вас произвело «Разбитое зеркало», когда вы только увидели сценарий?
— Я увидела интригу, интересно закрученный, непредсказуемый сюжет. Ты всё время ищешь виновника происходящего, подозреваешь персонажей, пытаешься выстроить свою версию развития событий и… терпишь фиаско, потому что всё очень тонко и хитро устроено. Этой интригой он меня и увлёк.
Вообще я давно не снималась в детективных историях такого рода. Причём это не просто страшилка-бродилка, приключенческий детектив, но и серьёзная семейная драма. Персонажи — с очень тонким, интересным психологическим рисунком. Они не плоские, как обычно бывает в детективах: мужик с пистолетом, блондинка за углом. Там есть глубина.
— Вы сразу целиком прочли сценарий?
— Да, поступательно. Хотела прочесть только свои сцены для проб, но не получилось: провалилась в сценарий целиком, меня эта история в воронку закрутила.
— События сериала охватывают несколько десятилетий. Как вам приходилось преображаться, чтобы сыграть свою героиню в разные периоды её жизни?
— Я, видимо, уже переросла 20-летних девушек. (Смеётся.) Были фильмы, где я в одной роли играла женщину, условно, и двадцати, и сорока лет. Но не в этом проекте. Здесь роли наших персонажей в юности исполняли другие актёры, в том числе родственники. Дочь Кати Волковой играла дочь её героини, сын Саши Лазарева — его героя 20 лет назад, а «меня» в юные годы сыграла актриса Дарья Белодед.
РИА Новости / © Владимир Федоренко
К сожалению, мы с молодыми актёрами не сталкивались, только отсматривали материал. Им было интересно на нас посмотреть, нам — на них. Мы постоянно клянчили кадры, чтобы нам их показали.
— Я видела фотографию: вы перед зеркалом в антураже 1970-х. Тогда вас ещё спросили, где это… Это со съёмок фильма?
— Это фото со съёмок фильма «Лялин дом», экранизации романа Людмилы Улицкой. Премьера будет в следующем сезоне — не раньше.
А со съёмок «Разбитого зеркала» я выкладывала много фотографий. Натура была удивительной красоты! Я впервые побывала в Карелии и на Валааме (там мы не снимали, ездили уже в выходные дни с семьёй).
Карелия произвела на меня сильное впечатление: такая холодная, неприступная, гордая, необыкновенной красоты удивительная природа.
Это озёра, в безветренные часы зеркальные, отражающие ярко-белые, пуховые кучевые облака на голубом небе; корни деревьев, плотной сеткой обнимающие горы, чтобы те не растеряли камни. А упругие мхи эти камни покрывают, превращая их в зелёные подушки. Заповедные леса. Ступаешь на эту красоту — и сердце сжимается: хочется обнять и плакать! Полное отсутствие комаров — в августе, что удивительно. И тишина. И совершенно безветренно. Изумительно и очень красиво. Мы там были всего лишь недели две, наверное. А сейчас стоит закрыть глаза — и я опять возвращаюсь мысленно…
© kino-teatr.ru
— Ещё, по-моему, часть съёмок проходила в Белоруссии.
— Да, мы снимали в Несвиже, в Несвижском замке. Это такое таинственное место…
По сюжету моя героиня — управляющая маленьким отельчиком, который находится в этом замке. В одной из частей здания действительно есть отель! Там, честно говоря, бывает страшновато. Легенды ходят про этот замок разные: например, про чёрную вдову, которую в нём в последний раз в 2001 году видели. Вокруг замка — ров, залитый водой, мостики, лесопарковая зона с вековыми деревьями, днём важно расхаживают вороны, а по ночам летают рукокрылые летучие мыши. В сумерки, в полнолуние бывало жутковато.
— Как раз хотела у вас спросить. В трейлере, да и в названии, есть намёк на мистику…
— Да.
— Как вы относитесь к таким вещам? Верите в сверхъестественное?
— Нет, я не суеверна.
— А к приметам как относитесь? Я знаю, есть профессиональные приметы. К примеру, упавший сценарий…
— Ни чёрным кошкам, ни разбитым зеркалам значения не придаю, а вот если роль упадёт, сяду на неё, прежде чем поднять. (Смеётся.) Есть всё-таки исключение.
— У вас были съёмки в воде, для другой сцены приходилось создавать видимость пожара. Вы принимали участие в подобных технически сложных сценах?
— На подводных съёмках каскадёры со скалы падали прямо в ледяную озёрную воду. Но Кате Волковой и Лёше Макарову повезло — они в бассейне снимались. Я никаких трюков не выполняла, вполне спокойно, без экстрима прошлась по этой роли.
Мы вот часто снимали на квадрокоптер. И однажды он у нас в начале смены улетел — сбились настройки. Мы с ним уже распрощались, продюсеры стали подсчитывать убытки, все расстроены. А когда смена закончилась, мы вдруг слышим: «Тр-р-р». Вернулся! И наснимал часов десять материала. Панорамы Карелии.
— Ух ты! А они вошли в сериал?
— Очень надеюсь. Там динамика плотная, событий много происходит, соображать нужно быстро. Этот воздух необходим зрителю, чтобы перевести дыхание, переосмыслить увиденное.
Я пока сериал не видела. Из-за этого карантина, самоизоляции, закрыта тон-студия, мы даже не смогли ничего озвучить. Меня вообще не было в Москве. Пришлось на одном мобильном телефоне смотреть картинку, а на диктофон другого записывать реплики. Таким вот кустарным способом я пару сцен озвучила и очень переживаю, срослось или нет…
View this post on Instagram
##снимаем#РазбитоеЗеркало#РежиссёрОлегФомин#ЕкатеринаГусева
A post shared by Екатерина Гусева. Актриса. (@_ekaterinaguseva_) on Aug 20, 2019 at 4:00am PDT
— На ваш взгляд, чего в вашей профессии больше — риска или, наоборот, ограничений и самоконтроля, самодисциплины какой-то?
— Ну основное — это зависимость. Позовут — не позовут? Пригласят — не пригласят? Позвонят — не позвонят? Утвердят — не утвердят?
Вот ты, скажем, исполнила роль, как себе её представляла. А потом приходит человек с ножницами и начинает резать. Ты теперь зависишь от него, от монтажа. Соберут на монтажном столе твою роль, что от неё останется? Вдруг уйдут в корзину краски, которые тебе больше всего дороги? Ты себе уже не принадлежишь.
— И вам комфортно с этой зависимостью?
— В кино я уже как-то свыклась с этим положением за много лет. Со смирением теперь отношусь.
— Есть ли такое, что вы спустя годы смотрите на какие-то свои роли и думаете, что сейчас могли бы сыграть иначе и получилось бы лучше?
— Поскольку я всё-таки актриса театра и кино, возможность сделать иначе у меня есть в театре. Ведь театр — это бесконечный путь к совершенству: можно что-то менять, пробовать, ошибаться, улучшать, возвращаться к тому, с чего начал, если понял, что твои поиски ушли в никуда. В театре это возможно.
Первой моей работой в кино был фильм «Змеиный источник» Николая Лебедева. Я тогда ещё только закончила театральный вуз, ВТУ имени Б.В. Щукина. Вот тогда я не могла слышать свой голос, не могла на себя смотреть. Много лет мне было больно вообще видеть свои первые кинороли.
Постепенно я нашла себя на сцене и поняла, что вот оно, здесь можно! Совершенства, естественно, нет, но есть путь к нему. И он возможен в театре.
— Давайте поговорим о мюзиклах. Как вы считаете, почему в России их сравнительно немного? И какие вообще перспективы у этого жанра у нас в стране?
— Сейчас в принципе непонятны перспективы театра. Должен произойти какой-то естественный отбор. Мне кажется, вся чернуха и грязь уйдут из театра, мы наконец-то отмоемся. Потому что это уже невозможно выносить… В последние годы появилась жуткая совершенно тенденция. Она меня, слава богу, обошла стороной, но коснулась очень многих зрителей.
И думаю, после этого непростого периода (пандемии коронавируса. — RT) публика очень осторожно, выборочно будет ходить в театр. Люди сто раз подумают, куда, на какой спектакль идти и что смотреть. Какие эмоции они хотят получить? Хотят они укрепиться в любви, в вере на лучшее, чтобы душа вознеслась, или чтобы на них в очередной раз вылили ушат помоев?
Безусловно, должен произойти естественный отбор, всё пустое, ненужное, никчёмное отвалится, отпадёт, останется только самое лучшее, самое необходимое. Я в это верю.
Если говорить о музыкальном театре, о мюзикле, то это один из наиболее популярных жанров. Он понятен, доступен массовому, семейному зрителю. Потому что музыка — мощнейшее средство выразительности. Недаром многие поэты — возьмём творчество Высоцкого, Окуджавы, — чтобы быть услышанными, писали музыку и пели свои стихи. Конечно, музыкальный театр был, есть и обязательно будет.
Был период, когда мы ориентировались на Запад, на европейские постановки. Я сама участвовала в таких мюзиклах и получила колоссальный опыт, школу. В «Звуках музыки» играла Марию фон Трапп, в «Красавице и чудовище» — Белль, Марию Магдалину играю в рок-опере «Иисус Христос — суперзвезда». Но со временем стали появляться и российские постановки. Не снятые по лекалам и переведённые на русский язык, а непосредственно наши, основанные на нашей литературе и истории, написанные нашими авторами. Я счастлива, что стартовала в этом жанре именно с такого проекта, российского мюзикла «Норд-Ост». Мне посчастливилось играть Екатерину Великую в мюзикле «Граф Орлов» и Анну в «Анне Карениной». Музыку к ним написал композитор Роман Игнатьев, либретто — Юлий Черсанович Ким, которому очень искусно удалось облечь роман Толстого в стихотворную форму.
Наш спектакль пользуется огромной любовью зрителей. Несколько сезонов шёл со ставшим уже привычным переаншлагом! Зал, как терракотовая армия, после каждого спектакля аплодировал стоя. Я — свидетель. (Смеётся.) А сейчас у нас перерыв… затянувшийся антракт. А лично у меня — период осмысления, созерцания, накопления.
Да, я хочу быть нужной, полезной людям, помочь хочу. Я понимаю, что я не врач, всего лишь актриса. Но хочется нести доброе и светлое. Помочь людям восстановиться, победить страх и уныние, поверить во что-то светлое, хорошее, настоящее, в любовь. Друг другу снова поверить.
Хочется, чтобы мир изменился, очистился, освободился от ненужного, чтобы агрессия и жестокость ушли. Многого хочу, да? Размечталась, наивная дура! Ничто нас не учит и не лечит, скажете вы. А я верю. Я хочу, чтобы было так. Хочу своей профессией созидать. В театре, в кино, в музыке.
— Вы начали серьёзно заниматься вокалом как раз во времена «Норд-Оста». Какие ещё навыки вы приобрели благодаря кино или театру?
— Корову научилась доить. Научилась управлять лодкой: и на моторе могу ходить, и на вёслах, и швартоваться могу. Могу устанавливать рыболовные сети. На лошади научилась ездить. И галоп, и рысь — всё освоила (когда-то в кино играла тренера по конкуру). Через препятствия я пока не прыгаю, до этого не доросла. Но с лошадками подружилась.
— Вы какие-то из этих навыков продолжаете использовать? На лодке плаваете?
— Лошадь я не приобрела и моторную лодку тоже. Но если на отдыхе понадобится, могу вспомнить, чему меня научил кинематограф.
© kino-teatr.ru
— Не могу не задать вам пару вопросов про «Бригаду». На момент съёмок в этом сериале вы ожидали, что он окажется настолько успешным?
— Нет, конечно, нет. Никто не ожидал. Режиссёр — дебютант. Артисты в основном молодые, не звёздные. А вот Серёжу Безрукова знали и любили уже тогда как талантливого актёра театра, мхатовца, ученика Табакова… В кино это была одна из его первых ярких ролей. Поэтому нет, ничто не предвещало. Мы не предполагали, как точно этот проект отразит время и станет классикой отечественного телефильма.
— Вокруг сериала было много дискуссий. В том числе на тему излишне привлекательного образа главного героя. Ну и другая сторона: жена и знакомые Саши Белого не одобряли его действий.
— Мне кажется, этот сериал зеркально отразил 90-е. Многие узнали себя в персонажах этого фильма. В том числе женщины, которые жили с преступными элементами, закрывая глаза, делая вид, что не понимают, что происходит. Ведь только так было возможно сохранить семью и брак. Просто не вникать.
Спустя много лет зрители посмотрят «Бригаду» и поймут, как и чем жила страна, какой она была в этот период, что с людьми происходило. Достаточно будет посмотреть этот сериал — и он очень правдиво покажет ту действительность. Но опять-таки он не просто отражает время, но и очень честно и точно говорит об основополагающих вещах — дружбе, любви, даже о вере.
— А что вы думаете об обвинениях в том, что сериал из-за романтизации образа бандита мог оказать пагубное влияние на молодого зрителя?
— Я не думаю, что он повлиял. Разве все посмотрели и стали убивать друг друга? Да это смешно…
— Вы рассказывали, что не читали полностью сценарий сериала, только достали страницы со своими сценами, а в остальное не вникали. Ваше отношение к этой истории как-то изменилось, когда вы уже увидели её на экране?
— Я поняла, что мне интуиция подсказала очень верный путь.
Я помню эти сценарии. Я разделила пополам эту ношу, печатные листы формата А4, и положила в два целлофановых пакета. Получилось пять килограммов в одной руке, пять в другой. Мне только коромысла не хватало! Я с «Мосфильма» донесла всё до машины. На одном пакете даже ручки, помню, порвались… Пришла домой и стала вырывать листы.
Искала, где написано «Оля», вырывала и склеивала себе в один большой талмуд. И, как моя героиня не вникала в то, что происходит с её любимым мужчиной, так и я, актриса, не вникая во все перипетии сценария, сосредоточилась на своей роли. Меня не касались все эти стрелялки, разборки. Это было интуитивно, подсознательно… как угодно, но верно! Это мне очень помогло.
View this post on Instagram
A post shared by Екатерина Гусева. Актриса. (@_ekaterinaguseva_) on Feb 25, 2020 at 10:01am PST
— Расскажите, над чем вы сейчас работаете.
— Я уже упомянула о фильме «Лялин дом» режиссёра Оксаны Дегтярёвой, который мы успели снять. Буквально в марте закончили, до всех событий.
К сожалению, приостановились съёмки полнометражной картины о русско-кавказской войне, которую Антон Сиверс снимает, — «Аманат». Это историческая лента с очень интересным сценарным сюжетом. У нас в мае должна была быть экспедиция в Дагестан…
— Нет представления о том, когда возобновятся съёмки?
— Нет. Но в любом случае будем снимать. Это с театром неизвестно, что и как: он в последнюю очередь откроется. А малыми киносъёмочными группами будем работать. Ничего, всё это как-то наладится. В любом случае интернет и телевидение поставляют и продолжат поставлять визуальные продукты. Другой вопрос, что снимать — вот это тоже важно понимать!
Виктория Беликова
По материалам: «RT»
